Зачем михалкову столько телефонов

?

• 4 position in common rating

Сколько раз мне попадалась в эфире передача Михалкова, я столько же раз не мог понять, зачем ему столько «старинных» кнопочных телефонов? А ведь у какого нибудь чиновника или государственного деятеля наверное их в разы больше в кабинете чем у Михалкова ! Но это для примера, я хотел бы поговорить не о нем.

Несколько дней назад, я вопрошал у вас, стоит ли мне оставлять в купленной квартире городской номер телефона, доставшийся мне от предыдущего хозяина, хотя в принципе вопрос звучал более широко — нужен ли в квартире телефон. Кто то высказался «за» , кто то «против», у всех были свои аргументы. На самом деле в комментариях к посту развернулась достаточно оживленная дискуссия из которой я узнал кое-что новое для себя ну и пришел наконец то к выводу по поводу домашнего телефона.

Однако, буквально вчера увидел видео в ТОПЕ ЖЖ практически по этой же теме, которое уже набрало уже больше миллиона просмотров. И тут у меня возникли новые аргументы для себя.

В общем то вот они, и видео и аргументы …

Если опустить «патриотическую» направленность этого ролика, то что может остаться в сухом остатке?

Ну вот например то, что гаджеты шпионят за нами это не для кого не новость. Обсуждается только уровень и глубина этого процесса. Мы с вами это подробно обсуждали например вот тут — Что Гугл знает о нас ?. А будьте уверены, что Apple знает наверное о нас больше Как то читал информацию, что «яблочный» гаджет может снимать вас камерой и слушать микрофоном даже когда вы им не пользуетесь. Кому это нравится? Вы вообще спокойно говорите всякие секреты по сотовому телефону или прибегаете к фразе типа «это не телефонный разговор»?

Да и все уже знают, что Путин то вообще не пользуется сотовыми. Ну на всякий же случай. Меркель вон и ее товарищи по постам в Европе уже поймались на прослушке своих телефонов. А это премьер-министры и президенты! Что уж там о нас грешных говорить.

Так это мы говорит о том, что на поверхности. о том, что обсуждается. А если действительно есть какая то возможность вырубить сотовые телефоны одним махом по какой то причине? Оборудование то сотовых станций тоже поди «западное» почти полностью. Психоз ? Возможно … Но не зря все же у Михалкова и чиновников стоят дисковые «вертушки» или кнопочные телефоны. На всякий случай, пусть будут …

А, кстати, на днях ходил на фильм-катастрофу  «Разлом Сан Андреас» и там обратил внимание на такой момент. Помните  как после нескольких ударов землетрясения главные герои искали дисковый аппарат и телефонную  розетку чтобы связаться с родителями ? Видимо все сотовые вышки в городе отрубились. Ну вот же о чем я.  Даже в Америке понимают !

Кстати, вот в прошлом обсуждении этой темы я как то совсем позабыл, а в комментариях мне подсказали, о таком моменте. Некоторое время назад в СМИ достаточно активно муссировалась тема влияния излучения сотового телефона на мозг при разговоре по мобиле. Доказывалось всяческими опытами и медиками. Понятно, конечно, что без мобильного сейчас никуда не денешся, да и в мире полно всего вредного и опасного нет смысла от всего закрываться. Однако, вот например если я планирую разговаривать в квартире по телефону два часе подряд — может спокойнее будет это сделать по городскому стационарному телефону ? Как минимум какого то излучения, посылаемого через мою голову сигнала (вредного или не очень) будет намного меньше. Мне кажется так ..

А времена то сейчас какие! Злобные «империалисты» только и думают как нагадить Родине то Россиюшке. А мы тут полагаемся в экстренном случае воспользоваться ихними гаджетами «капиталистическими». Зря наверное. Да и любой конфликт сейчас начнется с технологического коллапса — это уж в любом случае. И будем мы крутить ручку и кричать туда «барышня, соедините меня с …»

Ну, а что, разве не так?

О том, как я звонила на студию Никиты Сергеевича Михалкова

Страдая очередной бессонницей, я лежала в кровати, перебирая в уме разные варианты своей бурной творческой деятельности, и думала над тем, как воплотить в жизнь некоторые из них.

«Надо как-то действовать!»- мелькало в моей голове в который раз.-«Хватит исписывать горы вордовских страниц впустую, пора уже выходить в люди!»-мелькнуло как-то слишком отчетливо и я решилась: с трудом дождавшись почти рассвета(8 часов утра), я подсела к компу и, включив его, попереписывалась часок –другой со своими друзьями и просто со знакомыми, так или иначе интересующимися моей писаниной( личной жизнью, в частности фотографиями, на которых я запечатлена в «Моём мире») а затем набрала в поисковике фразу:
«Студия Михалкова ТриТэ»

Изучая кадры из кинофильмов, заботливо размещенные единомышленниками Никиты Сергеевича на сайте студии, я, словно между прочим, кликнула на «контакты» и записала номера двух телефонов приемной и на всякий случай распечатала схему проезда к студии.
Ни капли не сомневаясь в задуманном, я позвонила на студию где-то в районе 10 часов.
Мне ответил нежный девичий голосок.

-Начинается,- пробормотала я, изучая стену напротив и нажимая «отбой».
Но, невзирая на свою печаль, время я всё-таки честно засекла и принялась готовить завтрак.
По прошествии тридцати минут(тютелька в тютельку) я снова набрала номер телефона приемной, и снова тот же женский голосок ответил мне.

-Это опять я,- волнуясь, сказала я.-По поводу своего творчества.
-Сейчас соединю,- ответила девушка, и в трубке заиграла всё та же мелодия.
-Наверное, вам придётся перезвонить через полчаса,- голосок девушки, прозвучавший чуть позже, был искренним(как показалось мне). В нём слышалось участие.

-Всё ясно с вами,- кладя трубку на место, пробурчала я, откусывая от морковки(на завтрак я тушила овощи )-Такая же канитель, как и везде.

Мне пришлось встать из-за стола, дабы запить водой своё разочарование вкупе с застрявшей в глотке морковкой.

Мимоходом я глянула на часы.
-Я по поводу творчества,- всерьез напоминая самой себе попугая Попку, без тени добродушия промямлила я в трубку, спустя всё те же заветные полчаса.
-Соединяю,- невозмутимо ответила мне девушка и снова зазвучала музыка. Звучала на сей раз она недолго.
-Здравствуйте,- заговорила трубка мужским голосом, абсолютно не похожим на голос Никиты Сергеевича.

Втайне разочаровавшись, я промолчала.
-По какому вопросу вы звоните?- осведомился голос, в котором мне почудились не совсем (совсем не)радушные интонации.
Опомнившись, я ринулась в бой.
-С кем я могу поговорить по поводу своего творчества?- не совсем учтиво ответила я вопросом на вопрос и, встав со стула, вышла на балкон, забыв от волнения обуть на ногу тапок.
-Ка-ко-го твор-чест-ва?- по слогам произнес мужской голос и замолчал.
-Сво-е-го,- в тон ему ответила я.
-Ку-да вы зво-ни-те?- мужской голос был непреклонным и каким-то безликим.
-В студию Тритэ,- чему-то удивилась я и уставилась в окно.

Внизу, на детской площадке два смуглых оболтуса неславянской внешности качались на детской качельке, развлекаясь и совершенно позабыв о банках с краской, стоящих неподалеку, а также о малярных кисточках. Увидев меня в балконном окне, парни перестали качаться и что-то беззвучно(окно было закрыто) залопотали, тыча пальцами в мою сторону.

-Я хочу поговорить с Никитой Сергеевичем о своем творчестве, о стихах,- спохватившись, опомнилась я, и, поскольку в трубке царило гробовое молчание, на всякий случай добавила,- Алло, алло.
-Но Никита Сергеевич- режиссер, как вам известно,- неприветливый мужской голос стал еще более неприветливым.- По-че-му вы хотите поговорить о стихах с ним?

-Потому что,- начиная закипать, ответила я.
В трубке снова воцарилась тишина.

Жэковские работники за окном не на шутку расходились, делая пригласительные жесты(понуждая меня спуститься к ним, дабы составить компанию) Они что-то кричали, приложив ладони на манер рупора ко рту и как мне показалось высоко подпрыгивали.
-Я пишу стихи и прозу,- отводя взор от запотевшего стекла, отчебучила я в трубку.

-Это хорошо,- многозначительно сказал мужской голос.- Причем здесь Никита Михалков?- еще более многозначительней добавил он.- Есть же союз писателей, вам нужно обращаться туда.
-Я уже обращалась туда,- ответила я.- И не только туда. Мою работу там даже напечатали за деньги.
-Почему за деньги?- спросил мужской голос.

-Потому что эти услуги платные,- сказала я, переминаясь с ноги на ногу(Нога, «обутая» лишь в носок «слегка» подмерзла, причиняя мне неудобства)
-Я обращалась во многие издательства. Меня с моими работами нигде не ждут. Я бы хотела напечатать детскую книжку с картинками, настоящую детскую книжку с настоящими картинками, но это стоит очень дорого,- затараторила я. –Мои рассказы рецензирует Олег Сергеевич Кузницин, я из семьи верующих родителей, мне не нужны гонорары- добавила я обо всём сразу и приготовилась услышать короткие гудки.
-Всё это очень хорошо,- задумчиво прозвучал мужской голос.

-Я очень хочу, чтобы о моём творчестве узнали дети!- вполне искренно сказала я.-Я ведь могу попросту не дожить до этого,- не менее искренно подытожила я и, не выдержав, расплакалась.

Голос в трубке оживился.
-Ну, что вы,- как-то утешительно прозвучал он.-Вы же сами сказали, что верующий человек. Зачем же думаете о таком?
Я молчала, не в силах ответить что-либо. Понимая, что мои слова о не дожитии неправильно растолковали, придав им суицидальный оттенок, я, на миг отвернувшись от окна и сморкаясь в висящее на веревке полотенце, собралась с духом, дабы опровергнуть кривотолки.

Парни за окном печально смотрели на меня.
-У меня есть заболевание,- прохрипела я в трубку, которую по-прежнему никто не бросил.
-Боритесь с ними,- очень участливо сказал мужской голос.-Не поддавайтесь им.
-Я борюсь,- промямлила я, шмыгая носом.

-Это очень хорошо,- ответил голос моего собеседника, приобретший вдруг совершенно иной окрас.- Напишите Никите Сергеевичу письмо и отошлите его.
-Я уже отсылала ему письмо,- забыв о скорбях, ввернула я и снова высморкалалась в полотенце.-Мне никто не ответил.

-У Никиты Сергеевича много работы и горы неразобранной корреспонденции,- миролюбиво сказал Мамонтов Виталий Викторович(голос в трубке принадлежал именно ему, как выяснилось позже)-Он готовит «Цитадель» к премьере. Напишите еще одно письмо и отошлите его шестнадцатого мая(мой собеседник на секунду отвлёкся, изучая календарь)это как раз будет понедельник,- продолжил он,- и продублируйте его(письмо) звонком, чтобы я был в курсе.

-Спасибо большое,- залепетала я, собираясь откланяться.
-Не теряйте надежды!- вместо того, чтобы тут же положить трубку, сказал мой собеседник.- Попросите своих близких и друзей, чтобы они молились о вас.
-Спасибо большое,- снова прошептала я, чувствуя как волны слез угрожающе кренят мою духовную лодку то вправо, то влево.-До свидания,- сказала я и положила трубку, услышав на прощание два слова:
«Не отчаивайтесь».

Источник

«Почему, покупая аппарат для звонков по телефону, я должен платить Михалкову?! Я покупаю видеокамеру, чтобы снимать своего ребенка и свой аквариум, и я должен за это заплатить Михалкову?» Александр Минкин нашел способ, как противостоять аппетитам Никиты Сергеевича

Александр Минкин : Здравствуйте.

Елена Рыковцева : В первую очередь, конечно, пояснений требует первый подарок для Никиты Михалкова.

Александр Минкин : Вот я и хотел сказать, здравствуйте дорогие радиослушатели, а потом подумал, после подарка Михалкову вы будете уже подешевле.

Елена Рыковцева : Да, немножечко дешевле, на один процент с каждого телефона. Итак, как известно, еще с 2009 года Никита Михалков, в качестве главы Российского союза правообладателей, боролся за право получать сбор с продаж всей записывающей и производящей техники.

Александр Минкин : Всех носителей.

Александр Минкин : Многие бы хотели, но никто же не знал, что это так делается.

Елена Рыковцева : Да. Выиграл его Никита Сергеевич. И теперь читаю, что происходит дальше. Газета «МК» рассказывает, что совет РСП, вот это михалковской организации, на своем сайте разместил схему распределения собранных доходов. Итак, 17 членов союза, включая самого Михалкова, решили, что их организация будет удерживать на свои орграсходы 15 процентов от всех собранных средств. А средств намечается собирать в год от 100 до 200 миллионов долларов.

Александр Минкин : То есть 25 миллионов они берут себе просто сразу.

Елена Рыковцева : Себе, да.

Александр Минкин: Напрямую, а потом еще как-нибудь другие.

Елена Рыковцева : Причем газета задается таким вопросом: «почему это негосударственная организация сама решает, сколько оставить себе денег, собранных с российских покупателей?»

Дальше больше. Дальше мы берем в руки газету уже «Время новостей», где пишется, что эта организация будет функционировать за счет четверти всей суммы собранных средств! А вот самим правообладателем полагается лишь 15 процентов, а оставшиеся 60 процентов будут направлены в некий специально созданный фонд, и как будут распределяться эти проценты….

Александр Минкин : Можно, я спрошу слушателей: вы наперстки видели когда-нибудь?

Елена Рыковцева : Да. Хорошо, допустим, из всей этой огромный суммы 15 процентов пошли непосредственно авторам. Но, как между ними распределятся 15 процентов? Как установить, кого вы выслушали в своем телефоне? Кто этот автор, которому пойдут проценты от проданного телефона в качестве носителя?

Александр Минкин : Это Карлсон.

Елена Рыковцева: Это будет называться – «Никита один процент».

Александр Минкин: Хорошая мысль. Нет, все-таки мало. Никита полтора процента.

Елена Рыковцева: Но 1,5 не соответствуют действительности, все-таки 1%. А можно пятнадцать процентов. Или 25. По сведениям «МК» – 15, по сведениям «Время новостей» – 25. Итак, это первый подарок.

Второй подарок – отель. Александр, в чем тут главное отличие двух подарков? В реакции общества на оба из них. В первом случае мы пока молчим.

Александр Минкин: Я хочу все-таки попробовать вас подвинуть в идее. Потому что когда нас вот так не то, чтобы грабят, но все-таки просто залезают нагло в карман, но это понятно, это к нам к каждому ежедневно залезают в карман. Но когда он строит себе отель, ну и черт с ним. Потому что скажут, что вот мы завидуем, вот он такой успешный, а мы, завистники, щелкаем зубами. Поэтому мне кажется, лучше перейти сразу к манифесту, где он выдвигает идеи, которые, на самом деле, во-первых, не его, во-вторых, фальшивые, в-третьих, это просто предвыборная агитка и ничего другого.

Елена Рыковцева: Тем не менее, важность ситуации с отелем состоит в том, что там жители протестуют. Люди ложатся под бульдозеры буквально. Потому что у них есть подозрение, что из-за строительства фундаменты их домов могут просто съехать под землю. Там пошли трещины. Это самый-самый центр города. Это Малый Козихинский переулок.

Александр Минкин: Если их дома съедут в траншею, то отель станет больше. А им дадут что-нибудь другое в другом месте.

Елена Рыковцева: Кстати, «Комсомольская правда» напоминает, что летом под эту стройку в самом центре Москвы снесли усадьбу XIX века, расчистив место под будущую 7-этажную гостиницу с подземным двухъярусным паркингом

Александр Минкин: Это та самая?

Елена Рыковцева: Конечно.

Александр Минкин: Ах, это под Никиту?!

Елена Рыковцева: Конечно. А как же?! Это «Студия Тритэ» строит.

Александр Минкин: Боже! Я не знал.

Елена Рыковцева: Ах, вы не знали! Теперь знайте.

Александр Минкин: Я не знал, что ту усадьбу, которую сносили, это под него.

Елена Рыковцева: Под Никиту сносили, конечно.

Александр Минкин: Но он аристократ.

Елена Рыковцева: Ну, да, конечно. Что ж он будет просто так…

Александр Минкин: Кому и сносить усадьбы-то…

Елена Рыковцева: Что, в Куркино строить что ли?

Александр Минкин: Кому ж сносить усадьбы, как не аристократу.

Елена Рыковцева: Александр, и вот в первом случае мы с вами безропотно понесем деньги, а тут люди под бульдозер ложатся. Как бы так, чтобы и деньги тоже не безропотно? Что бы такое придумать-то? Я не хочу.

Александр Минкин: Надо призвать на демонстрацию, выйти. Надо объявить бойкот покупкам. Смотрите. Если бы мы были организованной страной… Вот французы бастуют и все. Франция ежедневно… Там 400 млн., по-моему, убытки у них в день. Вот если бы, москвичи, достаточно москвичей, а если уж поддержит вся Россия, то мгновенно мы могли бы исправить это обстоятельство. Мы перестаем на какой-то срок, на месяц, всего на месяц, покупать новые мобильники, магнитофоны, диски. Что, мы не можем продержаться? Так вот, продавцы всей этой техники и дисков удушат Никиту и отменят все это к чертовой матери. Потому что, если мы 100 млн. или сколько-то покупателей перестанем покупать в знак протеста, отменят! Уверяю вас. И почище отменяли бывало вещи. Более важные государственные вещи отменяли. Монетизацию льгот практически отменили.

Елена Рыковцева: Это хороший вариант. Если наши уважаемые слушатели предложат еще какие-то, я готова пойти на демонстрацию, в пикет. Я созрела в этой ситуации.

Александр Минкин: Смотрите, когда несправедливо посадили шофера, обвинив, что из-за него погиб где-то губернатор, помните, там была катастрофа.

Елена Рыковцева: Михаил Евдокимов.

Александр Минкин: Возмущение водителей было большое и добились освобождения. Раз! Когда на Ленинском проспекте случилась автокатастрофа и обвинили, что эти погибшие женщины виноваты, раздались везде призывы не заправляться у ЛУКОЙЛа. И я думаю, что это так или иначе повлияло. Я уж не знаю, насколько поддержали автомобилисты этот призыв. Потому что у ЛУКОЙЛа никогда не заправлялся и не собираюсь. Но общество может.

Елена Рыковцева: Тем более, что в этой ситуации, как это не удивительно, министр культуры Авдеев был на стороне другой организации, другого претендента.

Александр Минкин: Вот смотрите. Для того чтобы отстаивать статью Конституции, надо приходить на Триумфальную площадь, рисковать, что тебе надают по голове. А здесь ты просто не покупаешь. Это настоящее гражданское упрямое сопротивление. Я не покупаю, я не хочу каждую секунду платить Никите. Если я покупаю фильм, чтобы дома посмотреть кино, почему ему? Вот если я покупаю его фильм, ему идут деньги справедливо. Но он хочет получать с меня деньги за Антониони, за Феллини, за Копполу. Это сумасшедший дом!

Больше того, ладно пустой диск я покупаю. И Никита предполагает, что я на этот пустой диск запишу его фильм или его мохнатого шмеля. Но я, когда покупаю телефон, я покупаю, чтобы звонить. Почему, покупая аппарат для звонков по телефону, я должен платить Михалкову? Это сумасшедший дом. Если народ и это готов заглотать, ну и черт с ним. Я тогда скажу, мало вам 1%, надо было 20 накинуть. Раз вы готовы все стерпеть, ну, так вам и надо. Овцы, чтобы стричь.

Елена Рыковцева: Я надеюсь, что нам позвонят, предложат еще идеи. Будет конкурс идей, как противостоять этому, на мой взгляд, безобразию. Извините, что я так прямолинейно формулирую. Чему-то должен быть предел.

Александр Минкин: Шикарно. На улицу не надо выходить – просто не покупаешь и все. Даже так, заходишь в магазин и говоришь: «Я у вас хотел купить телефон или магнитофон, а теперь не куплю. Привет Никите».

Елена Рыковцева: И телефон Михалкова оставлять.

Александр Минкин: Звоните ему, пусть он у вас и покупает. А он не покупает. Он контрабандно везет из-за рубежа. Он сам себе ни копейки не заплатит. Потому что он все покупает там.

Елена Рыковцева: Точно.

Елена Рыковцева: Много.

Александр Минкин: Вот! Засунул в носок «Верту» и сэкономил 500 долларов.

Елена Рыковцева: Одним словом, сегодня в газете «Московский комсомолец» вышел «Октоберманифест». Это вовсе не текст Михалкова, а текст Александр Минкина, который в этом тексте сказал все, что он думает о манифесте Никиты Сергеевича.

Александр, зачем, на ваш взгляд, Никита Михалков опубликовал после своего юбилея (связанные ли это вещи или нет – не знаю) этот манифест? Зачем ему это?

Александр Минкин: Я отвечу так. Независимо оттого, кто успел почитать, а кто не успел, кто не собирается читать. Я хочу сказать, что я понял окончательно это уже к сегодняшнему дню. Потому что первым делом в этом манифесте меня задела верноподданническая, такая лакейская позиция, где он раз 15 поцеловал во все места высшую власть. Прямо как у Шварца – Ваше Величество, вы гений!

Меня сбило вчера, когда это все появилось… Манифест Михалкова, манифест Михалкова. Так бумага и называется «Право и правда. Манифест Просвещенного Консерватизма. Никита Михалков. Москва». А потом вчера еду домой и читаю: «Мы убеждены — перестав делить прошлое, мы обретаем настоящее»…

Елена Рыковцева: А главка «Наши избиратели», Александр?! Наши избиратели!

Александр Минкин: «Нас поддерживает тот-то, с нами тот-то». И вдруг сегодня, когда еду к вам натыкаюсь на странице 10: «Наши избиратели — люди здравомыслящие». А! Я вчера ведь догадался. На первой страничке моей газеты я успел вписать следующий абзац. «Манифест Михалкова (по стилю, по содержанию) — предвыборная программа, больше ничего. Похоже, в Кремле решили создать еще одну псевдопартию. Значит, дадут денег «.

Теперь он пишет так: «Нас поддерживает образованная, занимающаяся бизнесом, учащаяся молодежь, практически все люди среднего возраста, образующие костяк производительной части населения, а также умудренное опытом старшее поколение»… Короче говоря, уже поддерживают. Кого это «нас»? Я вам скажу кого.

Александр Минкин: Вы удивитесь, но поверьте мне на слово. Если бы это была приличная бумага, то под ней бы стояло несколько подписей. Потому что здесь, наверное, 100 раз, а может быть и больше написано «мы за это», «мы за это», «мы хотим» того-то.

Елена Рыковцева: Еще одну фразу добавлю: «Большинство наших избирателей проживает не столько в центре, сколько в регионах».

Но хочу обратить внимание. Не то, к кому она обращена. Агитки стараются всегда максимально широко взять – и молодых, и старых, и бедных, и богатых, всех сгрести, кого только можно. Но если бы, повторяю, бумага эта была приличной, под ней бы стояло 5, 10, 20 подписей. Ну, хотя бы 4-5! Здесь стоит только Никита Михалков. И говорит он здесь про империю. Что Россия должна быть империей, континентальной империей и т. д. и т. д.

Пожалуй, кроме меня, никто не вспомнил вчера, что 7 лет назад, осенью, Чубайс перед выборами в Думу выдвинул идею либеральной империи. Он ее везде продвигал, как удачный лозунг. За этими словами ничего же нет. Какая там империя?! Это бред просто. Это просто придумали что-то такое звучное. Обратиться к эмоциям, людям, которые потеряли Советский Союз. Конечно, это очень сильно работает. Мы же были империей. Мы же были сверхдержавой. А Чубайсу неудобно было просто сказать – империя. Он к ней добавил «либеральная», то есть сухая вода, предположим. Так вот. Когда по этому поводу были по телевизору организованы дебаты в прямом эфире на Первом канале у Светланы Сорокиной, с Чубайсом как его ассистент и подпевала пришел Михалков. И вот Чубайс выдвигал эту либеральную империю, а Михалков там его поддерживал. Надо сказать, косноязычно, даже удивительно, потому что он же говорун. А там он был довольно косноязычен.

И я вчера об этом вспомнил. И процитировал в своей заметке, что Михалков тогда на Первом канале говорил. Так вот, он от либеральной империи Чубайса отрезал ножничками слово «либеральная», подклеил слово «континентальная» и вперед! Там, конечно, и Нарочницкая будет. Я не верю, что эту бумагу написал Никита сам. Я не верю, что она написана кем-то одним. Я думаю, что это коллективное творчество. От этой бумаги пахнет за версту канцелярским этим… Знаете, как уединялись на дачах и писали доклады неважно для кого – для Брежнева, для Хрущева.

Елена Рыковцева: Вот у моего коллеги Владимира Абарбанеля точно такая же ассоциация. Говорит, ну просто партийным тянет.

Александр Минкин: Вот такую бумагу пишут, когда предстоит нам услышать послание президента. Ну что, ну кто же может подумать, что сам президент, который непрерывно мотается по всему миру, по свинофермам и всюду перерезает ленточки, что он еще пишет послание. Он его там поправит. Он еще может сказать – нет, не хватает социального. Но пишут, конечно, специалисты. Один экономический блок, а иные пишут международную политику и т. д. Кто-то вписывает абзац про культуру. И здесь все это точно также. Это коллективный труд. Это канцелярская зараза, извините.

Елена Рыковцева: Может быть, это все-таки оргкомитет новой партии уже?

Александр Минкин: И вот, что он не выдержал, потому что он самовлюблен адски! Это его, пожалуй, самое большое качество теперь. Потому что когда-то он был художником замечательным. Он подписал это один – Манифест Просвещенного Консерватизма. Никита Михалков. Раньше были двое Маркс и Энгельс – Манифест коммунистический. Они все-таки вдвоем как-то…

Начинается. Если кто готов послушать: «»Святая Русь» расцвела во Владимире попечением и подвигами великого князя Андрея Боголюбского и, окрепнув в череде столетий, стала сердцем Московского Царства». Что? Святая Русь стала сердцем Московского Царства?! Или Московское Царство все-таки стало сердцем Святой Руси? Ребята, вы наворачиваете эту красоту, эти фантики, эту мишуру и фейерверки, а Гоголь… Они тут и Гоголя, и Пушкина упоминают! Смотрите, он пишет: «Николай Васильевич Гоголь на страницах книги «Выбранные места из переписки с друзьями» предстает перед нами как просвещенный российский консерватор». С Михалковым не только молодежь и старики…

Елена Рыковцева: …на дружеской ноге.

Александр Минкин: С ними Гоголь! А у Гоголя написано: «Вот эти все, что юлят во все стороны и лезут ко двору и говорят, что они патриоты и то и сё: аренды, аренды хотят эти патриоты! Мать, отца, бога продадут за деньги, честолюбцы, христопродавцы!»

Елена Рыковцева: Ну, просто про 1%! Прочитаю кусочек вашего текста: «Смысл писать об манифесте Михалкова разве что в том, чтобы сказать: уважаемые читатели, особенно молодые и наивные, лакейская позиция — не единственно возможная. Да, она почти всегда выгодна, но всегда отвратительна.

Сочинитель Манифеста награждён орденами, землями, Союзом кинематографистов. Но он и наказан очень жестоко. Никогда он не снимет ничего равного “Неоконченной пьесе для механического пианино”, “Свой среди чужих”. Дело не в возрасте, дело в гниении.

Он приобрёл очень много, но перестал быть художником. Его постигла творческая немота, и грохот батальных сцен только подчёркивает пустое место».

Очень жестоко. Вы его просто уничтожили, как художника.

Александр Минкин: Ну, нет. Не уничтожил, потому что, наверное, он не согласится, он утверждает, что фильмы его гениальные, а публика дура.

Елена Рыковцева: А жесткая критика его только стимулирует на новые подвиги.

Александр Минкин: Ему наплевать на критику. Я вам хочу сказать, единственное чего забыл в заметке написать, о чем жалею. Мальчишки 12-15 лет уходят из зала с фильма про войну. Такого не мог себе никто вообразить! С фильма Никиты про войну уходят мальчики, от этой фальшивки. Есть такое слово «фуфло». Чтобы мальчишка ушел с фильма про войну, этого не может быть! Но Михалкову это удалось. Это приговор! Это уже приговор не критики, не злопыхателей, это приговор самой благодарной публики.

Елена Рыковцева: То, что называется – голосуют ногами.

Мария Ивановна из Москвы, здравствуйте!

Слушатель: Здравствуйте! Какой он аристократ! Элементарно, когда один парень в него бросил яйцами несколько лет назад, его держали за руки, а он его бил! Это неприлично!

Александр Минкин: Да, он бил его ногами.

Слушатель: И в то место, где больно у мужчин. Это недостойно просто человека, а уж аристократ должен застрелиться. Дальше, что хочу сказать. Ребята, которые продают всю эту технику – это простые люди, которые получают не очень много. Так вот это не преступление, а предложение, информация. «Покупая телефон и т. д. и т. п., вы вносите 1% в карман Никиточке Михалкову». Пусть просто напишут информацию, чтобы все знали.

Елена Рыковцева: Но они же сами себе не враги. Они не заинтересованы в наших с вами акциях, эти продавцы. Им все-таки хочется…

Александр Минкин: Очень хорошая идея.

Елена Рыковцева: Они не согласятся, Мария Ивановна.

Александр Минкин: А что, маленький плакатик – «Телефон стоит 100 рублей плюс 10 Михалкову».

Елена Рыковцева: Вешать плакатик должны мы с вами, Александр, или Мария Ивановна, если она согласна. Но продавец его не повесит. Он не заинтересован.

Александр Минкин: Мы не знаем, как они поступят. Продавцы разные бывают.

Елена Рыковцева: Светлана из Московской области, здравствуйте!

Слушатель: Здравствуйте! Можно ли компьютер покупать? Я хотела бы добавить про так называемый аристократизм Михалкова. Как он себя ведет? Это говорит за то, что он не стоял около аристократов.

Елена Рыковцева: Компьютер пока покупайте. Оно в силу, когда вступает, это постановление? Быстро покупайте, пока еще с вас процент не дерут.

Александр Минкин: А кто его знает – может с завтрашнего дня?

Елена Рыковцева: Надо узнать, когда вступает в силу это постановление правительства. Подписано было 14 октября. Вчера был определен получатель этого процента. Но еще какое-то время, я думаю, пройдет.

Александр Минкин: Все-таки я бы хотел сказать. Аристократ или нет, но, конечно, боярин. Потому что ему власть наша подарила…

Елена Рыковцева: Барин или боярин?

Александр Минкин: Боярин, барин. Как раньше крепостных в подарок Екатерина могла подарить, деревеньки подарить вместе с жителями, вот нас всех подарили ему. Просто так. Какой-то барин, я даже знаю как его зовут, может быть, его зовут даже Владимир Владимирович, решил, что – подарю-ка я Никите. И подарил всю Россию. 1% от всей России.

Елена Рыковцева: Владимир из Московской области, здравствуйте!

Слушатель: Добрый день! Что сказать про Никиту Михалкова? У него был хороший фильм «Вокзал для двоих». Он играл там одну из главных ролей, в общем-то. На мой взгляд, он сыграл просто самого себе – такого наглого, бессовестного человека. И, конечно, очень печально, что таких людей нам представляют, как образцы порядочности, культуры, учат нас, поучают. Я думаю, что очень многие так считают.

Александр Минкин: Надо оставаться справедливым. Актер был потрясающий! И режиссер!

Елена Рыковцева: И роли великолепные.

Александр Минкин: Да. Играл он замечательно, что там говорить. Все это в прошлом. Увы! Променял за эту чечевичную похлебку художническое первородство.

Елена Рыковцева: Слушатель Никитин очень жестко пишет, но не знаю, согласитесь ли вы с этим: «Никита Михалков – это пресмыкающийся перед властью продукт перестроечной России. В СССР в рамках советской идеологии он был творчески рационален. В нынешние времена его монархическое творчество разбогатевшего барина, яро ненавидящего холопов, стало макулатурой».

Александр Минкин: Ну, нет, нет. Он продукт не перестройки никакой. Он продукт, скорее, своего отца, уважаемого Сергея Михалкова, который тоже при любой погоде оставался не просто на плаву, а в почете, в президиумах. И гимн написал сначала для Сталина, а потом переделал его для Брежнева, а теперь переделал его для Путина. Боже мой! Три раза переделывать собственный гимн в угоду политическим ветрам – это такой позор. Мне кажется, Никита как-то уже в этом смысле сравнялся.

Елена Рыковцева: Как раз нам и пишут: «За Михалковыми уже три гимна, теперь уже Конституцию будут менять. Наверное, замахнутся на герб и флаг. Пора уже на всех товарах ставить в кружочке не букву «Р», а букву «М»».

Александр Минкин: Уже было так. Сначала сталинский гимн написал Михалков, потом, по-моему, при Хрущеве осталась только музыка без слов. А потом, когда без слов стало как-то голо, по-моему, во время Брежнева он его переделал, чтобы Ленин остался, а Сталин исчез. А потом он переделал его снова – убрал уже и Сталина, и Ленина и вставил Святую Русь. Вот теперь эта Святая Русь нам…

Елена Рыковцева: «Чтобы месяц народ не покупал технику и к Михалкову бы не шли проценты, нужно опубликовать это в Интернете. Иначе мало кто будет знать об этом бойкоте. Радио слушают очень мало людей». Нужно эту акцию еще организовать. Нужно ее даты определить.

Александр Минкин: Есть люди, компьютерно грамотные. Я думаю, она так взбешены, что они это сделают. Я это не умею, но я уверен, что это сделают.

Елена Рыковцева: И, конечно, тут же вам в ответ будут кричать – это не ему лично, вокруг эти авторы и т. д. Это несчастные авторы, актеры, которых он поддерживает! Но опять вопрос – почему он распределяет эти огромные деньги? Причем здесь аппарат его фонда? Эти вопросы нужно тут же задавать в ответ. Почему эти совершенно гигантские средства лично и не очень понятно, по какому принципу, распределяет Никита Сергеевич.

Николай из Москвы, здравствуйте!

Слушатель: Здравствуйте! Хотел бы заметить и защитить Михалкова. Народ позволяет это делать, значит, и Михалков ведет себя соответствующе. А то, что уже за авторские права давным-давно снимают… Вы вспомните, как нашим ветеранам не давали петь хором даже свои песни «Синенький платочек» или «В землянке» и прочее.

Елена Рыковцева: Николай, так это дополнительный налог! То, что каждое звучание песни и хора и т. д. шло автору – этого никто не отменял. А теперь еще один налог. Уже гипотетический. Раз вы покупаете носитель и можете гипотетически услышать какую-то музыку, значит, вы должны этому абстрактному автору заплатить.

Александр Минкин: Я хочу сказать. Когда вы покупаете пластинку с музыкой или пластинку с фильмом, авторам идут отчисления. Это заслуженно.

Елена Рыковцева: И напрямую, естественно, через общества охраны прав.

Александр Минкин: Если вы в книжном магазине покупаете – тоже авторам идут отчисления. Но когда с вас берут за проигрыватель… Кому? Какому автору это пойдет? Если я собираюсь сам себя фотографировать или свою семью, почему я должен за это заплатить Михалкову? Я покупаю видеокамеру, чтобы снимать своего ребенка и свой аквариум, и я должен за это заплатить Михалкову? Это сумасшедший дом!

Слушатель: Потом хотел бы заметить – болотная копейка, которую мы все изучали. Но там она шла в дело, чтобы осушить эти болота. Помните, какой был скандал? Это и революция, и все. Из-за этого 1%, из-за болотной копеечки, которую мы знаем.

Елена Рыковцева: Классику помним, да.

Слушатель: И последнее. Все говорят, что Михалков избил этого 16-летнего лимоновца за то, что тот бросил в него яйцо. Он не только его избил, он его посадил в тюрьму. Парень просидел года полтора. Получил туберкулез. После этого только его выпустили. Там был страшный скандал. Никто об этом не говорит. Никто не защищает этого практически ребенка.

Александр Минкин: Я, ей Богу, впервые слышу. Что бил – даже была фотография.

Слушатель: Он сидел в тюрьме за оскорбление Михалкова! И заболел.

Елена Рыковцева: Надо уточнить у Лимонова. Владимир из Московской области, здравствуйте!

Александр Минкин: Я не буду комментировать. Если убрать одно слово… Я не могу сказать, что он в руках… Государство его не поймало.

Елена Рыковцева: Еще неизвестно, кто у кого в руках, кстати сказать.

Александр Минкин: Это симбиоз. Это не то, что он инструмент в руках. А мне кажется, что это симбиоз.

Александр Минкин: Он ими пользуется для преуспеяния, а они им пользуются для пропаганды. Вот и все. Это симбиоз. Они друг друга нашли. Ну, что теперь делать… У каждого своя компания.

Елена Рыковцева: Новый тандем образовался – Михалков и государство. Читаю сообщения.

«Вы просто завидуете Михалкову. Слабо самому написать два гимна и Конституцию?»

Александр Минкин: Нет. У меня не получится. Но я помню, когда было что-то вроде конкурса, который был заранее выигран Михалковым-старшим, то замечательный гимн был предложен Градским. Он не только его предложил, он его спел на каком-то радио. Обалденно! Если бы такой был гимн, люди бы по-другому вставали, честное слово.

Елена Рыковцева: Настоящий. Напоминает нам Виктор знаменитое: «Россия, слышишь этот зуд, три Михалкова по тебе ползут». «Пора снимать трилогию Мыкыта о семье гениев и оскораносцев Михалковых».

«Когда Михалков бил ногами»… Да, вот Наталья Львовна тоже напоминает этот эпизод. «Когда он бил ногами лимоновца, повторил свой персонаж из «Вокзала на двоих»». Надо же как у всех ассоциация одна и та же. Ромуальд Иосифович, здравствуйте!

Александр Минкин: Абсолютно подходит. Я хочу вам сказать, что то, что происходит у нас сейчас в России, описано бесконечно гениальными людьми Тацитом, Плутархом, Светонием, Вольтером, Мольером, Шекспиром, Пушкиным и Салтыковым-Щедриным. Описано до мельчайших подробностей. Вот эта вся история с манифестом. Если бы у меня было время и место, я бы просто параллельно напечатал бы фрагменты из Салтыкова-Щедрина. Люди бы просто скисли со смеху. Буквальное воспроизведение. Только Щедрин-то издевается, а здесь на голубом глазу со слезой.

Елена Рыковцева: Максим, Москва, здравствуйте!

Слушатель: Добрый день. Я бы хотел немножко развить мысль по поводу призыва – не покупать продукцию. Я лично не могу себе позволить сказать – не покупай, но и не могу себе позволить платить Никите. Я просто это буду покупать не здесь. Я же не один такой. Он оказал еще медвежью услугу всей стране.

Елена Рыковцева: Мы с Максимом будем ездить на Украину.

Слушатель: Я имею в виду не Украину. Я говорю о дальнем зарубежье.

Александр Минкин: Скажите, а на таможне не будут брать процент?

Слушатель: Вот вы знаете, сколько я не ездил, пока…

Елена Рыковцева: Нет, нет. Я скажу. Вы же не в товарных количествах везете. На таможне не берут процент до 2000 евро. Товары до 2000 евро любые, какие бы вы не купили, ввозите сколько хотите. А я думаю, что все, о чем мы с Максимом говорим, для своего пользования техника, вполне в эту сумму вписывается.

Слушатель: Я езжу достаточно часто за границу. Количество денег, которых я вывезу, которые Россия недополучит из-за этого всего, оно несоизмеримо с тем процентом, который он хочет себе получить. Он оказывает медвежью услугу стране. А я буду не один.

Александр Минкин: А я езжу редко, но буду просить у всех, кто часто, если мне что-то надо, я буду давать им денег, они мне купят.

Елена Рыковцева: А я предлагаю поддержать Украину.

Виктор из города Королева, здравствуйте!

Слушатель: Добрый день! Я бы хотел сказать о моменте – Михалков и власть. Когда вы говорите, то складывается впечатление, что власть как бы действует в русле идеологии или манифеста Михалкова. Но ведь дело в том, что мы ежедневно слышим разные манифесты людей, которые придворными являются у власти, совершенно из другого лагеря. Например, Михаил Федотов заявил своей манифест, что нужна десталинизация общества. И даже, если более точно сказать, то нужна денацификация, как было в Германии в 1945 году. Это тоже ведь манифест. И что интересно – ведь он в ранге советника президента! И сравнивает побежденную, разгромленную Германию с победившей Россией. Это кто такие манифесты о денацификации России пишет и озвучивает? И почему Александр Минкин об этом молчит?

Александр Минкин: Сейчас скажу. Денацификация Германии не означала уничтожение немцев и не означала ничего даже близко имеющего к национальности. Это означало убрать от власти нацистов, членов нацистской партии. Вот и все. Не путайте понятия, пожалуйста. Они только звучат похоже, а по сути абсолютно разные. И когда Федотов говорит про этот процесс, который хорошо бы здесь, это означало только одно – убрать от власти функционеров ГБ и КПСС. И то, что это не было сделано в самом начале 90-х годов, мы пожинаем сегодня плоды. У власти остались те же самые люди. Те же самые секретари обкомов и райкомов, и те же самые офицеры КГБ. Вот о чем речь.

Елена Рыковцева: Борис из Москвы, здравствуйте!

Александр Минкин: Дело в том, что он начал говорить про Киев, и я перестал понимать.

Елена Рыковцева: Что говорить о Михалкове, если руководство страны ведет себя таким образом, совершенно недостойно, что уж спрашивать с Михалкова.

Александр Минкин: С этим приходится согласиться. Дело в том, что и у Михалкова, и у руководства нашей страны слова, идеи, которые они декларируют, они все выглядят очень красиво, очень красиво! Ну, кто ж не хочет счастья своей стране, своему народу?! Но когда смотришь на то, что они делают, понимаешь… Я вот в газете в конце и написал, что, пожалуйста, посмотрите на дела, а не на слова. Написано – по делам узнаешь их. Вот они слова говорят высокие, святые, а в это время ренту себе оформляет. «Газпром» ли это или 1% с носителей – неважно. Или земли вокруг Москвы все себе захапали.

Елена Рыковцева: Татьяна спрашивает: «Платят ли Михалкову поставщики на границе?» Нет, это не таможенный сбор, это налог с продаж, с каждой проданной единицы техники, носителей и т. д.

Александр Минкин: Я хочу сказать, для Михалкова эта передача сейчас… Мы его обсуждаем, как бизнесмена и пропагандиста властных каких-то вещей. Еще 15 каких-нибудь лет назад, мы бы говорили о нем только как о режиссере и актере.

Елена Рыковцева: И говорили в самых восторженных, как правило, тонах.

Александр Минкин: Когда-то – да. Я даже боюсь сказать, когда он начал опускаться. Были шедевры, а потом стали какие-то невнятные, а потом такие…

Елена Рыковцева: Виктор из Перми, здравствуйте!

Слушатель: Здравствуйте! Это напоминает какую-то державу от слова «держать, не пущать». Это напоминает Третий Рим. Это похоже на какой-то Вавилон.

Александр Минкин: Да, да, да. Ведь в Риме тоже какой-то император, правда, он не снимал кино, начал брать деньги с тех, кто оправляется по нужде. Когда его упрекнули, он сказал: «Деньги не пахнут». Тогда же не было всяких магнитофонов, телефонов. А с чего-то надо было содрать деньги, ну, давайте, будем сдирать деньги с отхожих мест. И каждый, кто вынужден этим делом пользоваться, он должен платить императору. И император очень замечательно сказал, остроумный человек: «Деньги не пахнут».

Александр, мы знаем прекрасно реакцию Михалкова на этот шквал критики, который обрушился на фильм «Утомленные солнцем-2». Он сказал, что совершенно его это не затрагивает. Ему совершенно безразлично. Он презирает эту критику. Он считает, что этот шквал только стимулирует его для новых и новых побед.

Александр Минкин: Он еще где-то сказал похлеще, что эта критика вся оплачена его врагами. Это такой типичный ход, постыдный ход. Когда кого-то критикуешь, порядочный человек думает, ну, может, я действительно что-то не так, а непорядочные люди говорят – ну, это же против меня оплатили эту кампанию. Сумасшедшие просто.

Елена Рыковцева: Вот и сейчас. Мы говорим, мы от души возмущаемся. Мы не хотим. А он скажет, да, это заказное, это оплачено, да, плевать я хотел на этих холопов-то, как наши слушатели пишут. А его покровители, которые делают ему эти подарки, они давно показали, что плевать они хотели. И что же нам теперь со всем этим делать-то?

Александр Минкин: Ничего не делать.

Елена Рыковцева: В Интернете акции нужно, я считаю, обязательно организовывать, как минимум. Давайте.

Александр Минкин: Не знаю. Жизнь будет продолжаться все равно. В конце концов, можно легко смириться с присутствием Михалкова, если бы все остальное было поприличней. Ну, черт бы с ним. На солнце же тоже должны быть пятна.

Елена Рыковцева: Но поскольку остальное не поприличней, то смириться…

Александр Минкин: Ну, что я вам скажу, что я делаю – читаю хорошие книжки. Салтыкова-Щедрина читайте.

Елена Рыковцева: Завершаем на этом программу «Час прессы» на волнах Радио Свобода.

Источник