Вальс шостаковича номер два в париже

Сейчас этот вальс можно услышать в самых разных, порой неожиданных уголках мира. Его уже даже иногда называют просто «Русский», но чаще всего традиционно — «Вальс № 2».

Б. М. Кустодиев, «Дмитрий Дмитриевич Шостакович»

Вальс, изначально выходец из немецкоязычных земель, в России стал чем-то особенным. Романтический вальс был здесь востребован  весь ХХ век, оставаясь символом благородства и утраченных надежд. Среди всех «русских вальсов» в самом конце XX века один вдруг стал невероятно популярен. И ворвался он в мир не из России, а из Нидерландов и США. История появления, утраты и находки этого вальса загадочна и вопросов в ней больше, чем ответов.

В 1999 году на экраны вышел нашумевший фильм знаменитого американского режиссера Стэнли Кубрика «С широко закрытыми глазами». Это был последний фильм режиссера, сумеречный, фрейдистский, декадентский — философский нуар. Стэнли Кубрик был большим почитателем и знатоком классической музыки, что заметно по всем его картинам. Этот же 1999 год считается годом находки того, что считалось утраченным.

Желающие могут сами найти и посмотреть отрывок известного фильма с музыкой Дмитрия Шостаковича. А мы поставим другой ролик, у которого только на youtube — «всего» 38 миллионов просмотров.

Загадки «Русского» вальса

Дмитрий Дмитриевич Шостакович — крупнейший классик ХХ века, родился и прожил всю жизнь в России (Российская Империя, СССР). Его жизнь и творчество хорошо изучены и описаны.

Мастер монументальных жанров (симфоний и опер), а также квартетов, он редко обращался к более мелким, «сиюминутным», заказным и проходным вещам. Но бывало, и обращался.

Официальная версия гласит, что в 1938 году, когда в СССР был организован Государственный джаз-оркестр, решили обратиться «за музыкой» к советским композиторам — Д. Шостаковичу и С. Прокофьеву. Оба они никакого отношения и ни малейшей склонности к джазу не имели, но профессионал — этот тот, кто может все, и Шостакович написал свою «Джазовую сюиту». Впрочем, это была уже вторая по счету Джазовая сюита. Говорят, даже Сталину понравилась.

Но во фронтовых гастролях многие оркестранты были убиты, ноты именно этого вальса считались утраченными. Причем сам автор был жив, но как-то на эту потерю партитуры не реагировал. Но вот в 1956 году выходит советский фильм «Первый эшелон» Михаила Калатозова (следующим фильмом этого режиссера станет знаменитые «Летят журавли») с музыкой Д. Шостаковича. 

И там звучит этот «потерянный» вальс.

И снова — длительная тишина. Эта музыка не интересна никому, в том числе, кажется, и автору. И так — полвека, ни много ни мало. И вдруг — мировой бум.

Давид Бурлюк, «Оркестр», 1957 г

Для полного понимания картины вспомним, что написанию «Джазовой сюиты N2». Предшествовало посещение тов. Сталиным оперы Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда».

Шостакович ждал вызова к вождю, в правительственную ложу. Но никто его не позвал. Сталин и трое его «соратников» из политбюро (Молотов, Микоян, Жданов) ушли еще до окончания действия.

Далее процитируем Кшиштофа Мейера (польский композитор, председатель союза композиторов Польши, ученик Шостаковича, пианист, педагог, музыковед) по изданию: Шостакович: Жизнь. Творчество. Время / Пер. с польск. Е. Гуляевой. — М.: Молодая гвардия, 2006. — 439 с.

Критик «Известий» рассказал нам позже, что когда он спросил Сталина, понравилась ли ему музыка, то услышал в ответ: «Это сумбур, а не музыка!».

Композитор оставался в Москве лишь сутки, а затем уехал в Архангельск, где вместе с Виктором Кубацким должен был выступить в нескольких концертах. Это было 28 января (1936 г.). Еще на железнодорожной станции Шостакович купил свежий номер «Правды» и увидел в нем небольшую статью под названием «Сумбур вместо музыки. Об опере „Леди Макбет Мценского уезда“». Он начал читать, сначала с недоумением, а потом с ужасом.

Вот что было написано в статье без подписи (кто автор, документально не известно, но все убеждены, что то в очередной раз блеснул критик Заславский, умерший в почете литкритиком «Правды»), привожу выборочно:

«Слушателя с первой же минуты ошарашивает в опере нарочито нестройный, сумбурный поток звуков. Обрывки мелодии, зачатки музыкальной фразы тонут, вырываются, снова исчезают в грохоте, скрежете и визге. Следить за этой „музыкой“ трудно, запомнить её невозможно.

… И все это грубо, примитивно, вульгарно. Музыка крякает, ухает, пыхтит, задыхается, чтобы как можно натуральнее изобразить любовные сцены. И „любовь“ размазана во всей опере в самой вульгарной форме.

„Леди Макбет“ имеет успех у буржуазной публики за границей. Не потому ли похваливает ее буржуазная публика, что опера эта сумбурна и абсолютно аполитична? Не потому ли, что она щекочет извращенные вкусы буржуазной аудитории своей дергающейся, крикливой, неврастенической музыкой?».

Шостакович является, вне сомненья, наиглавнейшим композитором порнографической музыки во всей истории оперы».

Дмитрий Шостакович прожил достойную и трудную жизнь. Жизнь, полную нападок — от статьи в «Правде» «Сумбур вместо музыки» до потери друзей в 1937−38 годах (одним из его друзей был расстрелянный маршал Тухачевский, с которым они часто вместе музицировали); от войны, которую он пережил вместе со всем народом, до десятилетней дальнейшей опалы после Постановления Политбюро Ц К ВКП (б) Об опере «Великая дружба» В. Мурадели с обвинением в «формализме», потерей работы.

Он был при этом знаменит, получал премии (в том числе и Сталинскую) и звания. Наследие его огромно. Учитывая обстоятельства, он мог об этом вальсе,  действительно, просто забыть, не считая его чем-то важным.

И всё же ощущение странности не оставляет:  это музыка яркая, за границей воспринимается практически как музыкальный гимн страны. Почему же она не стала известна в России? Точного ответа нет. 

Дальше следует история внезапной находки партитуры в бумагах композитора, некоторые продолжающиеся споры о том, частью какого цикла является этот «Вальс номер 2». Но это уже частные профессиональные разбирательства. Для нас здесь интересно другое.

Казалось бы, просто «проходной» вальс, написанный по случаю в виде легкой стилизации и, кажется, до конца не оцененный самим автором, вдруг через полвека завоевывает мир и становится музыкальным хитом. И дело здесь не в Кубрике. Трагическая музыка доходит здесь до общечеловеческой исторической мощи.

Отзвуки духовых оркестров в парках, где гуляли спокойные горожане более века тому назад, отзвуки уже непокойных «сопок Маньчжурии», 20-х, 30-х, 40-х и далее, далее.

Эхо века. Трагического, страшного, мощного, великого. На осколках которого мы все (в буквальном смысле «мы», в буквальном смысле «все») сейчас и доживаем.

Галя Константинова

С вальсом № 2 из так называемой «Джазовой сюиты» Шостаковича связано много загадок. И не частных, хронологических или музыковедческих, а психологических, идеологических и даже политических, – считает Валерий Лебедев, советский философ и историк, редактор и издатель американского общественно-политического еженедельника «Лебедь» на русском языке.

«Джазовую сюиту» Шостакович написал в 1938 году для Государственного джаз-оркестра СССР, но, по мнению композитора Матвея Блантера, участника оркестра, это была не джазовая музыка, хотя инструментовка звучала изумительно. По его свидетельству, впервые джазовые пьесы Шостаковича были сыграны в октябре 1938 года в Колонном зале Дома союзов. Выступление оркестра понравилось Сталину.

Были ли пьесы Шостаковича опубликованы – Блантеру неизвестно, в дальнейшем он партитуры не видел.

Блантер не называет конкретно ни 2-й вальс, ни «Джазовую сюиту», но из других источников следует, что он имеет в виду именно эту «Джазовую сюиту».

Музыковед Манашир Якубов утверждает, что у Шостаковича были забытые, не исполнявшиеся произведения, в том числе и Вторая сюита для джаза (так у Якубова), которая была найдена после долгих поисков и снова вернулась на концертную эстраду после оркестровки английским композитором Джералдом Макберни.
Валерий Лебедев, исследовавший историю 2-го вальса Шостаковича, пишет, что впервые этот вальс на Западе, в Лондоне в Barbican Hall прозвучал в оркестре под управлением Мстислава Ростроповича 1 декабря 1988 года, но остался малозамеченным.

Затем этот вальс (и всю «Джазовую сюиту») исполнил (1991) и записал на пластинку (в 1993) году Нидерландский Королевский оркестр Royal concertgebouw orchestra под управлением Рикаррдо Чейли.
Однако название и количество произведений, включенных в программу «Джазовой сюиты», сыгранной этим оркестром, не совпадает с названными Якубовым (Скерцо, Колыбельная и Серенада).

Далее Лебедев пишет:
«Тайна вальса номер 2 еще сгустится , если узнать, что «наш» вальс прозвучал в фильме «Первый эшелон» Михаила Калатозова (апрель 1956 г.).

А что мы так привязались к этому вальсу? У Шостаковича много вальсов, даже в этой «джазовой» сюите три. А потому привязались, что он очень известен на Западе, даже имеет название «Русский вальс», но совсем неизвестен в России. Я провел своего рода опрос: ни один из знакомых мне музыкантов или музыковедов ничего не слышали о Вальсе номер 2.

Нестор nestor@fromru.com New York, NY USA — Wednesday, November 12, 2003 at 19:46:33

В последние месяцы не проходит и дня, чтобы меня не просили различные люди (в основном, американцы) этот вальс исполнить. Я всем говорю — подите прочь от меня, шостаковичевские мафиози! Но — исполняю. Мафия платит. На-днях некий сицилиец по имени Mauro Aprile Zanetti, тенор, прицепился ко мне с этим вальсом. Я оторопел – сицилийская мафия слилась с шостаковичевской!

Видите? Пианиста Сашу Избицера просили именно американцы, и даже один итальянец, исполнять Вальс номер 2 («Русский вальс»). В общем – иностранцы. А русские – не просили. Что вдруг произошло с 2000 года? Отчего вальс, написанный еще 1938 году, получил такую известность на Западе? Оттого, что в прокат вышел фильм Стенли Кубрика «Широко закрытые глаза» (1999), где вальс 2 полностью прозвучал в финальных титрах».

Почему же, Второй вальс, музыка яркая, своего рода гимн страны, не стал известен в России? Точного ответа нигде нет. Валерий Лебедев считает: потому, что так хотел Шостакович. Почему? Потому что он как бы не автор этой музыки. И вместе с тем – это именно он ее написал. Тогда как понять эту диалектику в духе «песня слышится и не слышится»?

Валерий Лебедев напоминает, что для композитора юмор, сатира, гротеск и сарказм в музыке были любимыми приемами. И «Джазовая сюита» не была таковой, тогда, в 1938 году он написал произведения для духового оркестра, в том числе и знаменитый вальс №2, а сюита в том виде, как она исполняется теперь, составлена где-то в 1991 году из разных композиций Шостаковича.

В 1937-1938 гг. (а это были годы репрессий) произведения Шостаковича были подвергнуты уничижающей критике. Шостакович, друживший со многими репрессированными, имевший родственников и друзей за рубежом, чудом избежал ареста.

Что ж, вам не нравится мой голос, мои интонации? – как бы спрашивал Шостакович. Они формалистические и антинародные? Вам мой голос неприятен, как звук ножа по стеклу? Хорошо, как пародист я могу говорить чужим голосом, я напишу музыку не хуже песен Книппера, Дунаевского, Блантера, Кабалевского, Хренникова, Богословского и еще массы других, ныне давно забытых.

Возможно, с вальсом № 2 впервые Шостакович решил пошутить в музыке почти в лобовую. Настолько явно, что об этом до сих пор никто не догадывался. Здесь прием состоял в том, что Шостакович выдал настоящий, почти что народный вальс, и никакого юмора с сатирой в нем совсем не заметно.
Он взял три известнейших вальса: «Волны Амурского залива» («Амурские волны») «Дунайские волны», «На сопках Манчжурии» и сделал великолепную компиляцию, можно сказать – стилизацию, но в вальсе – не его композиторский голос. Это чужой для него язык.
Именно поэтому Дмитрий Дмитриевич не давал разрешения на широкое исполнение вальса.

Шостакович написал не только хорошую, но отличную подделку. Лучше оригиналов.

Журнал «Лебедь» № 617, 04 июля 2010 г.

«Амурские волны»

«Дунайские волны»

«На сопках Манчжурии»