На Болотной набережной Москвы установили скульптуру «Большая глина № 4». Арт-объект стал предметом бурных обсуждений в интернете: жители столицы спорят о его «привлекательности». Разбираемся, почему современное искусство вызвало у горожан неоднозначную реакцию и как оценивают искусствоведы это творение.
Фото: Агентство «Москва»/Сергей Киселев
Искусство на Болотной набережной
Необычная скульптура появилась на Болотной набережной 15 августа. Она представляет собой 12-метровый арт-объект в виде бесформенного куска глины. Автор и создатель инсталляции – швейцарский художник Урс Фишер. Идея скульптуры родилась у него, когда он разминал в руках комок глины. Теперь застывший в необычной форме и увеличенный в 50 раз комок могут наблюдать москвичи в центре города.
В фонде современного искусства V-A-C объяснили смысл арт-объекта как знак незавершенности и становления.
Запечатленный в громадном размере обычный рабочий материал в самом начале обретения задуманной формы – знак незавершенности, преображения и становления.
фонд современного искусства V-A-C
Скульптура останется на Болотной набережной не навсегда, она временная. Однако некоторые горожане уже выступают против ее нахождения в центре столицы и сравнивают внешний вид инсталляции с экскрементами.
Фото: Агентство «Москва»/Сергей Киселев
Особо бурные обсуждения развернулись на странице в Instagram телеведущего Максима Галкина, который одним из первых негативно высказался и высмеял этот арт-объект.
Это кошмар. Но это как бы современное искусство.
К негодованию Галкина присоединилась актриса и юмористка Елена Воробей. «Мать моя! Навалил от души!» – написала она со смайлами в комментариях под фото скульптуры. «Без смысла, но, слава богу, без запаха», – подхватила подписчица Светлана.
Однако сформировался и лагерь тех, кто встал на сторону художника и смог по достоинству оценить необычные формы. «На глину тоже можно смотреть по-разному: можно как на грязь, а можно как на шедевр в процессе рождения. Кто что видит», – отмечает пользовательница Мария.
«Дело не в плохом искусстве, а в плохом взгляде», – присоединяется Артем. Защитники современного искусства рекомендуют критикам прочитать историю создания скульптуры и попытаться понять, что хотел сказать автор.
Следует отметить, что «Большая глина № 4» ранее уже выставлялась во Флоренции на площади Синьории.
Фото: Агентство «Москва»/Сергей Киселев
Новое всегда критикуют
Бурные обсуждения вокруг современных арт-объектов в столице поднимаются не впервые. Ранее критике подверглась скульптура Романа Ермакова «Стабильная композиция», выставленная на Красной площади. Горожане сравнили ее с огромными белыми горошинами, непонятно зачем установленными в центре столицы.
По мнению искусствоведа, директора Музея имени Андрея Рублева Михаила Миндлина, проблема в восприятии современного искусства может крыться в том, что многие «воспитаны на традиционной структуре».
«Вообще доминируют вкусы XIX века. Хотя то, что устанавливалось в XIX веке, казалось тоже эпатажным. Когда в Париже была построена Эйфелева башня, выдающиеся деятели мировой культуры, такие как Виктор Гюго, считали, что это ужас и позор. А сегодня это символ Парижа во всем мире», – пояснил Миндлин в интервью Москве 24.
Это было всегда. Все новое, что предлагается широкому, неподготовленному зрителю, вызывает отторжение, совершенно невообразимые сравнения и неадекватные реакции.
Михаил Миндлин
искусствовед, директор Музея имени Андрея Рублева
Искусствовед отметил, что в России «наблюдается некая деградация общественного вкуса». Однако есть и те, кто по достоинству может оценить современное искусство, добавил он. «Есть бесконечное множество отзывов представителей новой генерации, молодого поколения, которые только приветствуют это. Им хочется жить в современном городе, а не в среде, от которой пахнет нафталином, как из бабушкиного сундука», – подчеркнул Миндлин.
Фото: Агентство «Москва»/Сергей Киселев
Развитие визуальной культуры
Россиянам пока сложно воспринимать такие современные скульптуры из-за низкой визуальной культуры, считает галерист, член Ассоциации искусствоведов Сергей Попов. «Общество так неоднозначно воспринимает, потому что оно все еще чудовищно образованно у нас в России. Это основная причина», – отметил он в диалоге с Москвой 24.
Галерист подчеркнул, что с темой неоформленной глины, из которой лепится скульптура, лучшие художники и скульпторы работают последние несколько десятилетий.
Это большое счастье, что в Москву привезена огромная вещь художника такого уровня. Урс Фишер – это мировая звезда, с ним почитают за счастье работать все крупнейшие музеи мира.
Сергей Попов
галерист, член Ассоциации искусствоведов
По мнению Попова, «Большая глина № 4» напоминает именно пластичный, неоформленный материал – глину. «Тем людям, которым эта форма напоминает экскременты, наверное, лучше обратиться к психологу», – добавил эксперт.
Попов также отметил, что установка скульптуры в центре Москвы «показывает нашу близость к европейским столицам, в которых раньше эта вещь выставлялась». И если бы арт-объект был выставлен где-то в другом месте, парке, то это бы не было так выразительно, считает галерист.
По мнению специалиста, благодаря таким временным инсталляциям у горожан, которые никогда не интересовались подобным искусством, может появиться желание больше об этом узнать и увидеть другие эксперименты современных художников.
Москвичам рассказали, надолго ли в центре города задержится новый арт-объект
Читайте также
- «Больше чем просто горошины». Автор скульптуры на Красной площади ответил критикам
- Скульптуру «Большая глина № 4» установили на Болотной набережной в Москве
Что горожане думают о скульптуре в виде кома глины на Болотной набережной?
На Болотной набережной перед готовящимся к открытию Домом культуры «ГЭС-2» появилась скульптура швейцарского художника Урса Фишера «Большая глина № 4». У горожан она вызвала неоднозначную реакцию, высказался даже пародист Максим Галкин. «Афиша Daily» собрала мнения людей, а также спросила у представителя «ГЭС-2», что они думают о критике.
Катерина Чучалина
Главный куратор V-A-C (фонда, который открывает «ГЭС-2»)
О чем эта скульптура? Есть в русском языке хорошее слово «начаток» — это начало начал. Любой предмет когда‑то был пластичной материей, который со временем обрел форму, цвет, функцию. Глина — податливый материал, который художник мнет в руках, и он может превратиться в соответствии с его замыслом во все что угодно. «Большая глина» — метафора творчества.
Не стоит рассматривать эту скульптуру как отдельную работу. Наша первая художественная интервенция — увертюра в трех действиях. Она состоит из двух инсталляций и публичной программы, включающей в себя телесные практики, медиаторские туры и художественное оформление территории у «ГЭС-2». Кроме того, работа Урса Фишера не случайно установлена по соседству со зданием, которое реконструировал Ренцо Пьяно. Твердая структура, четкая геометрия представляет идеальный контраст с первоначальной формой, которую олицетворяет эта скульптура.
Мы получили разрешение на временное экспонирование на этом месте работ современного искусства, так что они будут регулярно меняться.
Критика была ожидаема. Любая работа художника — объект для критики. Тем более когда она не спрятана за стенами музея или культурного пространства. Вынесенная на улицу, она обнажена и беззащитна, обречена на пристальное внимание зрителей и оценочные суждения. В этой ситуации нет ничего плохого. Что же касается шуток — меня обескураживает то, что они совершенно несмешные. Я посмотрела комментарии в социальных сетях и удивилась скудости аналогий. Это действительно печально.
Максим Галкин, юморист и ведущий
Григорий Ревзин, архитектурный критик, партнер КБ Стрелка
Соня Соколова, интернет-продюсер, соосновательница сайта «Звуки.ру»
Антон Хитров, театральный критик
Анатолий Капустин, блогер
Илья Клишин, сооснователь медиаконсалтингового агентства KFConsulting
Дмитрий Пиликин, искусствовед
Александр Пелевин, писатель
Александр Евсин, заместитель руководителя центра организации дорожного движения Правительства Москвы
Сабина Чагина, куратор проектов в области уличного искусства
Авдей Тер-Оганьян, художник
Иван Давыдов, журналист
Егор Михайлов, редактор «Афиши Daily»
Константин Коновалов, дизайнер
Франческо Бонами: «„Большая глина“ Урса Фишера — это памятник потребности человека творить»
Куратор, арт-критик Франческо Бонами.
Фото: Milestone Media/Legion Media
Еще до открытия арт-объект «Большая глина № 4» Урса Фишера у ГЭС-2 наделал много шума. Куратор, арт-критик Франческо Бонами, работавший с этим проектом во Флоренции, поделился с нами своим мнением о нем, а также о смыслах и назначении паблик-арта
16.08.2021
Пространство вокруг Дома культуры «ГЭС-2», открытие которого запланировано фондом V–A–C на осень, продолжает меняться. С Патриаршего моста видно березовую рощу, из разных точек города — устремленные ввысь синие трубы, теперь на спуске к реке у главного входа смонтировали «Большую глину № 4» швейцарского художника Урса Фишера, а в роще за зданием — «Пространство света» классика арте повера Джузеппе Пеноне.
Работа Пеноне представляет собой бронзовый полый ствол поваленной лиственницы, Фишера — отлитый в алюминии 12-метровый слепок с куска глины, который он мял в ладони. Почему были выбраны конкретно эти два произведения?
То, что Фонд V–A–C решил установить к открытию ГЭС-2 именно эти произведения, — очень сильный ход. По сути дела, и у Пеноне, и у Фишера схожая цель — запечатлеть некий простой жест, импульс, идущий от природы. А то, что они выставлены одновременно, только усиливает эту идею. Работа Пеноне ведет диалог с рощей позади него, а у Фишера — с окружающей ее архитектурой.
Процесс установки скульптуры «Большая глина №4» Урса Фишера у Дома культуры «ГЭС-2». Скульптура представляет собой отлитую из алюминия 12-метровую композицию — это копия комка глины, который автор разминал в руках.
Фото: Антон Новодережкин/ТАСС
«Большая глина № 4» Фишера установлена на спуске к Водоотводному каналу, у всех на виду, и потому ожидаемо стала предметом обсуждения еще до своего официального открытия. Как бы вы объяснили обычным людям, далеким от современного искусства, ее смысл, почему она должна им нравиться?
До Москвы «Большая глина № 4» временно была установлена в Нью-Йорке и во Флоренции и, конечно, вызвала много разных, в том числе и негативных оценок, как и любое произведение искусства в публичном пространстве, неизбежно создающее напряжение с уже существующими контекстом и архитектурой. Но вспомним, что очень негативная реакция была и на фонтан Бернини, когда тот появился на площади Навона в Риме, а против установки «Давида» Микеланджело на площади Синьории во Флоренции возражал сам Леонардо да Винчи. Конечно, реакция общества важна, как позитивная, так и негативная. К ней надо внимательно прислушиваться, но и относиться к ней с определенной долей скептицизма. Над выходом на корт в Уимблдоне висит знаменитая цитата из Киплинга: «И будешь тверд в удаче и в несчастье, // Которым в сущности цена одна» (перевод Самуила Маршака. — Прим. ред.). Я думаю, что и художники, и институции современного искусства, чтобы быть эффективными, тоже должны помнить об этом.
Что же касается смысла этой работы, то, если хотите, это памятник потребности человека творить, которой он наделен с самого раннего детства. Если вы дадите ребенку кусок глины, он тут же захочет превратить его во что-то другое. Почему? Разве кто-то ему это подсказал? Нет, конечно! Эта потребность творить присуща человеку с самого рождения, что и символизирует «Большая глина № 4». Простота человеческого жеста, который в итоге приведет его к культуре, искусству, религии и духовности. И это трудно отрицать. Работа Фишера, как и «Пространство света» Пеноне, символизирует первые шаги человека к творчеству, которые в конечном итоге привели к нашей культуре со всей ее сложностью и многообразием.
Дом культуры «ГЭС-2». 2021.
Фото: Глеб Леонов
В своих книгах и публичных выступлениях вы уделяете много внимания паблик-арту, современной скульптуре, критикуя ее «уродливые» образцы на площадях Италии, без оглядки на звездные имена их авторов, такие как Игорь Миторай, Фернандо Ботеро, Джулиано Ванджи. Чем они так плохи, если нравятся публике или по крайней мере не раздражают?
Потому что упомянутые вами художники делают прямо противоположное тому, к чему стремятся Пеноне и Фишер. Они представляют публике не универсальную идею природы и творчества, а пытаются навязать свою собственную, очень ограниченную ее интерпретацию. И речь здесь не о плохом или хорошем вкусе. Произведение в городском пространстве должно быть простым, в некотором роде безликим и абстрактным, чтобы любой из нас смог сформировать о нем свое личное мнение или эмоционально на него прореагировать. Этого не происходит с работами тех, кого вы упомянули, например того же Ботеро, которого явно преследуют чьи-то конкретные избыточные формы тела и веса. И это, если хотите, даже оскорбительно.
Биография
Франческо Бонами
Куратор и арт-критик
Родился в 1955 году. Учился в Академии художеств во Флоренции на сценографа и историка искусств. После недолгой карьеры художника в начале 1990-х переехал в Нью-Йорк, где стал корреспондентом Flash Art в Нью-Йорке.
Параллельно начал карьеру куратора. С 1999 по 2008 год — главный куратор чикагского Музея современного искусства. Из его выставок — «Экспонирование живописи» (галерея Уайтчепел, Лондон, 1999), «Универсальный эксперимент» (галерея Хейворд, Лондон, 2005), «Курсив. Итальянское искусство между традицией и революцией, 1968–2008» (Фонд Пино, палаццо Грасси, Венеция, 2008), первая персональная выставка Джеффа Кунса (Музей современного искусства, Чикаго, 2008) и другие.
В 2002 году курировал Manifesta-3 в Любляне, в 2003-м — директор и куратор основного проекта «Диктатура зрителя» 50-й Венецианской биеннале, в 2010-м — куратор биеннале в Музее американского искусства Уитни в Нью-Йорке.
В настоящее время — художественный директор Фонда Сандретто Ре Ребауденго в Турине. Автор книг и эссе о современном искусстве, таких как «Я тоже так могу! Почему современное искусство — это искусство» (2009, переведена на русский), «Он думает, что он Пикассо. Как отличить настоящего современного художника от того, кто им не является» (2010), «Маурицио Каттелан. Неавторизованная биография», (2011), «Искусство в сортире» (2017), «Post. Произведение искусства в эпоху его социальной воспроизводимости» (2019).
Еще…
В чем причина, что в Италии предпочитают ставить на улицах городов более консервативные произведения? Ну и у нас в России тоже? Мы в этом соревновании не отстаем от итальянцев.
Я думаю, что и в Италии, и в России при всех отличиях проблема более или менее одинаковая — ни у вас, ни у нас никогда не было настоящей культуры музеев современного искусства. Были музеи и институции, которые делали отдельные проекты, но никогда не было музейной культуры работы с современным искусством. И потому оно воспринималось как нечто с другой планеты, вызывая к себе настороженное отношение. В Италии, где ситуацию я знаю намного лучше, свою печальную роль в этом сыграли мэры городов, чиновники муниципальных департаментов культуры, которые, конечно, хотят быть современными, но не понимают, что такое качественное современное искусство. Поэтому и выбирают для установки на центральных площадях проекты, которые вроде бы про современное искусство, но должны напоминать нам и о нашем классическом прошлом, как в случае Ванджи или Миторая, например. То есть выбирают то, что должно соответствовать «хорошему итальянскому вкусу».
И каким может быть выход? Как нужно работать, чтобы в городе появлялось больше качественных произведений современного искусства? Что конкретно надо делать?
Все очень просто — надо работать, не боясь реакции широкой публики. На мой взгляд, этот страх — лишь удобное оправдание и для тех художников, кто не готов делать слишком сложные вещи, изначально исключающих эту неподготовленную публику, которая, по их мнению, ничего не поймет, и для тех, кто делает то, что, как им кажется, должно ей понравиться. Я думаю, что истина, как всегда, посередине — надо делать работы, которые интересны концептуально, но будут пользоваться и большим успехом. Удачный пример тому — Джефф Кунс, так ненавидимый элитарной публикой, или, как бы у вас сказали, «интеллигенцией». Первую персональную выставку Кунса в чикагском Музее современного искусства в 2008 году, которую я имел честь курировать, посещали и коллекционеры, один из которых, очень крупный, просто влюбился в собачку Кунса из воздушных шаров, и люди с улицы, которым тоже там все страшно нравилось. Кунс понял важную вещь, которую всегда понимали художники Возрождения, когда брали свои сюжеты из обычной жизни и наделяли их божественной природой. Он догадался, что надо брать банальные вещи из нашего окружения и превращать их в искусство. Кунс вовсе не проходимец, как думают некоторые, он действительно большой художник, как и Уорхол, и в какой-то степени Дэмиен Херст и Маурицио Каттелан. То же самое можно сказать об Урсе Фишере — универсальном, «ренессансном» художнике в современном понимании, постоянно экспериментирующем с новыми материалами и технологиями, но не для того, чтобы кого-то провоцировать, а чтобы рассказать непосредственно зрителю очередную простую историю.
Джузеппе Пеноне. «Пространство света».
Фото: Tadzio
Что вы тогда скажете про памятник Петру I Зураба Церетели, который стоит не так далеко от ГЭС-2? Споры вокруг него не утихают со времени его установки, хотя прошла уже почти четверть века.
Это действительно выдающийся памятник, абсолютно сюрреалистический. Но он все еще на своем месте, и это хорошо, потому что тем самым поддерживается живая дискуссия на тему памятников и паблик-арта вчера и сегодня. Я бы не стал его куда-то перемещать, он должен оставаться там, где стоит, как ориентир, как точка отсчета для понимания того, что можно делать, а что нельзя. Городское пространство — это место не только для удачных решений, но и для ошибок, которые со временем становятся ориентиром для других вещей, иногда удачных, иногда неудачных. Проблема современного искусства, возможно, и в том, что мы боимся совершать ошибки и потому не делаем то, что было бы правильно сделать.
Как работа Фишера, установленная на стрелке, в самом сердце города, взаимодействует со своим историко-культурным контекстом?
Моя роль в установке «Большой глины № 4» в Москве заключалась как раз в том, чтобы поделиться своим опытом установки ее во Флоренции, на главной площади. Мне очень нравится, как эта монументальная работа перед ГЭС-2 сочетается с красотой самого здания и с пространством вокруг — уже упомянутым Петром I, то есть историей, храмом Христа Спасителя, этим собором с золоченым куполом в конце моста, то есть религией, и наконец, с самой ГЭС-2 и культурой в широком смысле. Роль «Большой глины № 4» в этом диалоге — стать символом первобытного импульса к жесту, от которого начинался путь человеческой цивилизации.
То есть объективно существуют все причины, чтобы и монументальное произведение Фишера стало московской достопримечательностью?
Во Флоренции оно простояло всего шесть месяцев. Можете не верить, но многие флорентинцы до сих пор скучают по нему, потому что оно за короткое время стало местом встреч и коллективного общения. Искусство и культура состоят из контрастов и противоречий. Если взять ту же площадь Синьории, где стояла «Большая глина № 4», то здесь и палаццо Веккьо, и Лоджия деи Ланци, и фонтан Нептуна, и куча невзрачных построек XIX века. Вам может нравиться Персей Челлини или не нравиться неуклюжая статуя Нептуна. Но они свидетельствуют о динамике общества на его пути преобразований и смены вкусов. Вот почему в конечном итоге и «Большая глина», надеюсь, станет «гением места», а еще через 100 лет, как и ГЭС-2, настолько сольется с ДНК города, что одно лишь поползновение убрать ее вызовет большой скандал. В искусстве, как и в жизни, лучше никогда не торопиться.
Автор объяснил значение скандальной скульптуры на Болотной
Споры о скульптуре «Большая глина № 4», расположенной недалеко от Храма Христа Спасителя, по-прежнему не утихают. В интервью «РБК Стиль» художник Урс Фишер рассказал, почему не все люди видят красоту в его творении
Швейцарский художник Урс Фишер, создавший скульптуру «Большая глина № 4», которая вызвала шквал негодования и неоднозначных отзывов среди москвичей, рассказал в интервью «РБК Стиль», что цель любого произведения искусства — вызывать бурные и порой ожесточенные дискуссии, так как вопросы красоты всегда спорны.
Художник отметил, что в городах много уродливого (здания, машины, одежда), мимо которого мы ежедневно проходим, не обращая никакого внимания, а вот предмет искусства — излюбленный объект для критики. Так, Эйфелева башня не раз подвергалась нападкам со стороны парижан.
«Но вот, скажем, если вы думаете про Париж, вы же моментально представляете себе Эйфелеву башню, правда? А это просто металлическая штуковина, так если разобраться-то, даже не объект искусства. Когда ее строили, это была просто колоссальная железная хреновина, абсолютно возмутительная — и в 1889-м, когда башню строили, она казалась парижанам дикостью. А сейчас это символ Парижа», — рассказал скульптор в интервью.
Так и «Большая глина № 4» со временем может быть переосмыслена обществом, поэтому, по словам творца, нет никакого смысла пытаться оценить искусство здесь и сейчас.
Несмотря на то что большая часть критики исходит от религиозного сообщества, так как скульптура расположена в непосредственной близости к Храму Христа Спасителя, Фишер многократно в интервью повторяет, что никакого религиозного подтекста его творение не содержит. «Глина» — олицетворение первобытного голода, о котором он вспомнил, глядя на свою новорожденную дочь.
«Хорошо помню, как моя первая дочь родилась и ее вынесли ко мне. И я протягиваю ей палец, вкладываю в ее маленькую ладошку, а она так — оп! Это жест, первобытный, первородный, жест хватания. «Большая глина», если угодно, своего рода запись этого жеста», — сказал Урс Фишер.
Также создатель скульптуры попытался объяснить феномен картины Леонардо да Винчи «Мона Лиза», заключив, что весь секрет кроется в законе сохранения энергии, ведь картину просмотрели миллионы людей, поэтому ее сила с каждым годом возрастает, так как «Джоконда» впитывает их чувства и переживания. Но самое главное — спустя более 500 лет картина продолжает вызывать споры и дискуссии, что продлевает жизнь любому предмету искусства.
48-летний Урс Фишер — швейцарский художник и скульптор, создающий инсталляции из глины, фруктов, воска, хлеба и других материалов. Фишер исследует процесс трансформации и саморазрушения материала, поэтому многие его арт-объекты буквально исчезают во время выставок. Работы художника неоднократно экспонировались на Венецианской биеннале (2003, 2007, 2011) и выставлялись в крупнейших мировых музеях и галереях. В 2016-м году скульптор уже приезжал в Москву с выставкой «Маленький топор», проходившей в Музее современного искусства «Гараж».
«Будут ли сравнивать с горой фекалий? Будут, но с иронией»
В Москве установили 12-метровую скульптуру «Большая глина № 4» Урса Фишера. Москвичи раскритиковали алюминиевую копию комков глины, сравнив ее с фекалиями. Народный художник России Андрей Ковальчук и автор Telegram-канала «Архитектурные излишества» Павел Гнилорыбов прокомментировали «Газете.Ru» появление неоднозначного арт-объекта в центре столицы.
На Болотной набережной завершилась установка вертикальной скульптуры «Большая глина № 4» швейцарского художника Урса Фишера. Она представляет собой 12-метровую алюминиевую копию положенных друг на друга кусков глины, которые когда-то разминал скульптор.
Фотография арт-объекта собрала множество негативных комментариев в соцсетях — чаще всего скульптуру сравнивают с «горой фекалий».
Председатель правления Союза художников России Андрей Ковальчук отчасти разделяет мнение москвичей. Скульптор рассказал, что видел инсталляцию на фото, и она ему не понравилась.
«Мне скульптура не нравится, скажу честно. Потому что я сам скульптор, и опусов может быть очень много, но не каждый опус нужно увеличивать до 12 метров, — считает народный художник России.
— С другой стороны, я должен окончательно посмотреть в натуре, потому что бывают иногда фотографии непонятные. Но первое ощущение у меня — не положительное».
Он отметил, что искусство может быть актуальным или традиционным. В данном случае, по мнению Ковальчука, эксперты оценили эту работу как актуальную для выставления в центре Москвы.
«Значит, руководители и владельцы музея современного искусства, напротив которого установлена скульптура, посчитали, что она будет интересна зрителю. А они имеют право высказываться, — заявил скульптор. — Существуют законы и нормативные акты по установкам объектов в Москве. Если скульптура установлена на частной территории, владелец имеет право ее сохранить. Но если москвичам она мешает, они тоже могут высказываться в соцсетях, писать градоначальнику и так далее».
По мнению урбаниста и автора проекта «Архитектурные излишества» Павла Гнилорыбова, реакция москвичей обусловлена отставанием об общемировых тенденций. Он отметил, что российская художественная и скульптурная школа около 50 лет развивалась почти в полной изоляции.
«Для среднего обывателя вершина понимания — это передвижники и бытовой реализм, а вот с Малевичем уже сложности. Цель установки подобных скульптур — скорее образовательная и просветительская. Нужно показать людям, что мир скульптуры гораздо многограннее, чем просто памятник очередному усатому мужику на коне», — сказал Гнилорыбов.
Он также выразил надежду, что со временем россияне привыкнут к необычным арт-объектам и научатся воспринимать их как искусство.
«Будут ли сравнивать с горой фекалий? Будут, но через такую иронию. Сначала отрицание, а затем уже через принятие идет вовлечение в область современного искусства», — подчеркнул урбанист.
Одним из ярых критиков «Большой глины №4» стал телеведущий Максим Галкин, посвятивший ей разгромный пост в Instagram.
«Это реально ужасно, отвратительно, мерзко! Там нет реально никакого смысла, никакого искусства. Почему никто не скажет, что такие художники — это просто бездарные люди, которые прячут свою бесталанность за какой-то свободой формы», — заявил шоумен.
Инсталляция «Большая глина №4» приурочена к открытию в Москве нового центра современного искусства — Дома культуры «ГЭС-2».
«Большая глина № 4» посвящена осмыслению акта созидания и преображения материи в руках человека, — говорится в Instagram «ГЭС-2». — Произведение апеллирует к тому непреодолимому импульсу, который все мы испытывали с детства, сжимая в ладони кусок пластилина, — импульсу к трансформации податливого материала и приданию ему определенной формы».
Впервые скульптуру Фишера установили в 2015 году на Манхэттене. Через полгода ее демонтировали, а в 2017-м поставили на площади Синьории во Флоренции. Там она находилась четыре месяца. В Москве «Большая глина №4» тоже простоит несколько месяцев, но сколько именно, пока неизвестно. В 2016 году работы Урса Фишера приезжали в музей «Гараж», где проходила персональная выставка скульптора «Маленький топор».